Р Е Ц Е Н З И Я
 На поэму Андрея Медведенко 

«Боль  -  за всех!» 

Поэма
      Нельзя построить счастье

Человечества ценой слёз ребёнка.

Из Ф.М. Достоевского                                                                

Таково начало этой поэмы, написанной Андреем Медведенко в августе 2006 года. Прошло время, а актуальность изложенного ныне не только не утрачена, более того, - возросла многократно! Эта   ч е л о в е ч е с к а я  боль за всех и за всё. Это, если хотите – голос трагедии, постигшей человечество, «счастье которого нельзя построить ценой слёз ребёнка». И сам автор страдает от этого «мирового потрясенья»…

1.

Нагрущусь,  наплачусь над бедою
и уйду в теплынь родных полей.
Там очищусь, выправлюсь душою
на могиле матери моей.

      Наберусь упорства и терпенья
      и начну увереннее жить,
      чтобы мировое потрясенье
      не смогло с пути меня сшибить.
 

    Можно согласиться с тем, что с очищенной душою, с жизнью в соответствии с правилами морали, возникает преимущество внутренней гармонии, происходящей из сердца, свободного от гнева, зависти и обиды. И тогда-то начинаешь «увереннее жить…». 

   Однако, реалии такие безрадостные, на что и обращает внимание автор поэмы:

Горизонт покрылся гарищ палом. 

     Суслик «мутит воду» из норы.

     Змей берёт не силою, а жалом. 

     Бьёт  стервятник с неба, как с горы. 

     Он склевал  глаза у идеала. 

     И мечта, что в голод мужики, 

     от больших оброков отощала.

     Но тучней стают временщики. 

А так не хочется, чтобы гибло благородство, как пишет Андрей Медведенко в этой поэме, «чтобы дети старших спесь познали, нищетой вгоняемые в грязь...»
              

              Не хочу, чтоб гибло благородство,
              рубль шуршал коварством и хулой,
              вызывало  наглый смех уродства,
              ерничала зависть за спиной.

              Чтобы дети, старших, спесь  познали,
              нищетой вгоняемые в грязь.
            Ну, а тех, кто тянет воз – хлестали,
            трёхэтажно, лаясь и бранясь.

    Не может быть ничего более правильного, чем сознательная добропорядочность, поскольку человек может иметь действительно прочную власть только над своим внутренним миром. Всё происходящее в материальном мире мы воспринимаем в соответствии с нашим внутренним миром. Чаще всего - бессознательно и неумело и поэтому испытываем боль, страдания, неудачи. Тем более, что в окружающей действительности так много всего повреждающего личность…

    И автор «восстаёт» против всего низменного и столь болезненного для человечества, жёстко заклеймив эти уродства, губящие всё и вся и призывает «сбросить эту ношу зла…»
 

Нагрущусь. Наплачусь. И открыто

с плеч усталых сброшу ношу зла.

Ничего, что в кровь лицо разбито

только бы душа была цела!
               

   И тут же следует призыв к тем, кто в состоянии воспринимать трезвые мысли:

Люди!...Люди!...

Совесть душу плавит.

Плачет сердце каждою строкой.

Ты прости нас всех,

Морозов Павлик,

в клевету поверивший легко.

Честная, завидная натура –

Весь, как пламя праведной свечи.

Не отца ты предал – 

самодура,

вора, казнокрада обличил!
  

   2.  Это о нём, отце Павлика Морозова, - гневные обличительные строки,  раскрывающие сущность Трофима Морозова, который – «…и Царь, и Бог!», на кулак которого не раз налетал сын, защищая избиваемую пьяным отцом мать:

Мздоимец, хапуга,
        до баб охочий,
        доверья людей предатель.
      Жену избивать мог с утра до ночи -
      совета сельского председатель.

       Ему свои судьбы народ  доверил,
      а он разнуздался, надут, что  квочка.
      Вкус власти почувствовал
      в полной мере:
      - Я – советская власть,
      и точка!
     

      Казалось, и правды на свете нет.
      Отец детишек – зверь.
      А старшему Паше – тринадцать лет
      и он не кто-нибудь – пионер! 

…И Павлик выступил на суде

За братьев своих за маму.

За батраков и ребят-друзей,

Чьи бледность снедала лица.

Кто даже своих не имел лаптей,

но очень хотел учиться.

            Читатель! Обрати внимание на эти суровые строки истории, в которой «борзописцы» в любой беде находят себе рекламу», как пишет А.Медведенко, занявший жёсткую позицию, выражающую его точку зрения.

О, гуманисты! О мыслей форс!

Порассуждать о добре – спецы.

Ну разве правду сказать – донос

о том, что порою творят отцы?!
  

  Да, на душе тяжело, когда сын идёт против отца. Советский школьник, получивший известность как пионер-герой, не только противостоял кулачеству в лице своего отца — Трофима Морозова, но и защищал родную мать от дикого её избиения отцом-самодуром, за что и поплатился жизнью. 

   Получается так: подросток бросается на железные кулаки отца, защищая от побоев мать и за это общество его осуждает. Кто же ещё в первую очередь защитит от издевательства свою родную мать, как ни сын? А вот отца Павлика – казнокрада, пьяницу, развратника, и вообще, конченного мерзавца - общество оправдывает! 

   Мало того - это общество в лице журналистов в первую очередь оправдывает и детоубийство, что на Руси с древних времён мученической смерти Бориса и Глеба считалось самым большим грехом. Убили-то здоровенные верзилы беззащитных детей: Павлику было – тринадцать, а Феде – восемь.

…Кистень под дых!

Паше – тринадцать,

а восемь – Феде.

Куда им против верзил таких!

    Вот против всего этого безнравственного безобразия, творящегося в нашем обществе, и восстаёт мощный голос поэта.

   Обидно и страшно! Клевета, которую надо развенчивать и по сей день не только не развенчивается, а и усугубляется.

       «Детоубийцам – высокий ранг!
        Не преступление в них – дерзанье!»
        Помои вылили на ребят!
        ради нравственного воспитанья.
        Уши заткнул,
      Побледнел, что смерть.
      Но слышу!...  Слышу – на стресса  грани:

      «Прощенье – убийцам! А детям – нет!
        Павлик Морозов – опасен крайне! 

        Для демократии он – беда!
        К мышлению новому в нём -
        преграды! ...»
        Павлик Морозов опасен. Да!
        Для тех, кто боится правды. 

        … Безмолвья оскал.
        И ножа печать ….
        Вот так, бултыхаясь в мути,

        Нравственно можем мы одичать,
        знать, не желая сути. 

   

    Павлика Морозова убили в 1932 году, продолжают убивать и сейчас. Не желая знать сути, нравственно одичав. А надо всё это помнить и пусть «боль за всех», о которой нам жёстко, но доходчиво возвещает Андрей Медведенко, будет принципом нашего существования».

Эпилог.
      …Рассыпана клюква.
      Дорога. Лес -
      в сгусток кровавый
      слились невольно. 
      И Павлик стоит -
      беззащитный весь.
      И за всех нас ему -
      очень больно!

  И тогда-то это будет поистине ч е л о в е ч е с к а я    б о л ь!