Люди и судьбы. Неисповедимы пути Господни...

УДИВИТЕЛЬНОЙ СУДЬБЫ ЧЕЛОВЕК
ГАН ГЕОРГИЙ СТАНИСЛАВОВИЧ

 Кафедра общей гигиены и экологии Луганского государственного медицинского  института была организована в 1958-м году на базе Луганской областной больницы(сейчас там находится Луганское медицинское училище).

  Её основателем и первым заведующим был доктор медицинских наук, профессор Ган Г.С., который ранее, до этого(так случилось), находился в Виннице(об этом ниже), потом работал заведующим  лабораторией Киевского НИИ коммунальной гигиены, далее – в Луганской областной санитарно-эпидемиологической станции.
  Первыми ассистентами кафедры общей гигиены и экологии Луганского государственного медицинского института были Орестенко Ю.М.(прибыл из Одессы, после окончания аспирантуры), Пащенко Н.П..(прибыл из Киевского НИИ коммунальной гигиены), Болдырев Е.Н.(работал в Луганской обл СЭС, главный врач). 
   Научная работа кафедры – изучение состояния и разработка мероприятий по ликвидации и предупреждению загрязнения водоёмов хозяйственно- бытовыми отходами и улучшение  водоснабжения в Луганской области, в чём кафедра преуспела.

  После  смерти профессора  Гана Г.С.   в апреле 1964 года и.о. заведующего  кафедрой был Пащенко  Николай Петрович, занимавший  эту должность три года.

    А это малоизвестные факты из жизни профессора Ган Г.С.
Итак,  :
 Винницкий медицинский институт - "ЗАБЫТЫЙ"  УЧЕБНЫЙ ГОД 1942-го... НЕКОТОРЫЕ ФАКТЫ (де-факто) об ОДНОЙ АВАНТЮРЕ
(де-юре) (а в а н т ю р а — рискованный и сомнительный проект, предпринятый без учета реальных сил и условий, рассчитанный на случайный успех и обреченный на провал) 
Источники информации: Докладная записка  руководства института. 07.06.2015 Винницкий медицинский институт, забытый учебный год (Нил Крас) /Проза.ру http://www.proza.ru/2015/02/16/1176 2/49 
   Кафедры  института  до, - во  время - и  после  оккупации  города вермахтом. Преподаватели института и их судьба после освобождения города. Организация занятий. Выпуск врачей. Причины прекращения работы института в 1943 г. 
   Об этом не только писать — говорить  было не принято. Писать, вообще — запрещено, а говорить — на кухне ещё можно было, но в учебных комнатах, на собраниях — упаси Бог, как - дистанцируясь от грехов – выражаются  марксисты. О времени оккупации идеологи КПСС, а вслед и за ними — местные историки, работники архивов, лекторы общества «Знание», всякие там пропагандисты и так далее особо официально не распространялись. Причин  тому несколько, причём они как бы не связаны одна с другой: - общественности многие факты - даже в крупных деталях – не были известны и посему вся картина, в особенности, некоторые эпизоды, представлялись загадочными, таинственными, какими-то реально невозможными, - из доподлинно известного немало было того, что  никоим образом не укладывалось в коммунистическую концепцию поведения как врага, так и находящегося под его сапогом гражданского населения, - всплыло достаточное количество такого, какое велено было скрывать, не разглашать, опровергать (очередной ложью), и т. п. - никаких воспоминаний свидетелей жизни в оккупации в печати не было, да и быть не могло, причём даже в цензурованных «компетентными» органами вариантах: слишком однобоко-неправдоподобными они тогда бы представлялись... 
**************************************************
    Фактически  же это были звенья  одной идеологической  цепочки: факты не были известны, так как архивы были  закрыты, воспоминания писать никто не отваживался, зная чем может обернуться выявление таких рукописей (об издании и мечтать не приходилось), а обнаруженное и только компетентным органам   известное, велено было от общественности скрывать, потому что оно, с одной стороны, не укладывалось, как упоминалось выше, в коммунистическую концепцию и, с другой, обнажало суть этих органов....
   Об этом свидетельствуют многочисленные архивные документы. Даже через 20 лет после окончания ВОВ (!), 1 июля 1965 г. Винницкий областной партийный архив представлял (уверен, что не в первый раз) Институту истории партии ЦК КПУ — филиалу Института марксизма- ленинизма при ЦК КПСС справки о количестве участников антифашистской борьбы, о подпольных партийных и антифашистских организациях и группах на территории Винницкой области (стр. 369-370). Двадцать лет подозрений-сомнений и проверок-перепроверок...] (Кстати, и националистские партизаны были с самого начала не едины, к тому же многие из них, в процессе борьбы с немцами, изменили не только свою тактику военных действий, но и — политические установки и цели. Главные причины этого — недальновидные теория и практика германских национал-социалистов по отношению к населению оккупированных земель, с одной стороны, и нарастающие неуспехи оккупантов на фронтах войны, с другой.) В результате — о немецкой оккупации Винницы 1941-1944 г. г. мы знали не более, чем о немецкой оккупации 1918-1919-го годов, хотя оккупация в период  Второй мировой войны была намного длительнее, трагичнее и ближе к нам по времени. Короче говоря, прожив в Виннице 15 послевоенных лет, причём пять из них — студентом медицинского института, я так ничего и не узнал об истории этого вуза, касающейся времени хозяйничанья в городе гитлеровских войск. Но наступили времена «перестройки», потом распался СССР, радикально ослабла цензура — и в новом независимом государстве Украина (как и в Российской Федерации) появились первые исследования и - не подстроенные под партийную (КПСС) мелодию, во многом диссонирующие с ней - публикации, затрагивающие интересующую нас тему. 
*************************************************
   Публикатор одного из этих воспоминаний В. Я. Куликова — ведущий нейрохирург Украины. Вот    следующее примечание из «Жизни в оккупации...» (I, стр. 152): «9 августа 1941 г. образовано Временное городское самоуправление, которое в ноябре 1941 г. стало называться Винницкой городской управой, во главе которой гитлеровцы назначили профессора медицинского института А. Севастьянова (ГАВО. Фонд Р-1311. Оп. 1.Д.286.Л.1, 9-10).

  Немец Бернард, до войны проживавший на территории Винницкой области, с конца июля 1941 г. был председателем Винницкой областной управы.  Эти органы управления создавались немецкой фельдкомендатурой Винницы. На протяжении 1941-1942 гг. гитлеровцы арестовали и расстреляли некоторых сотрудников, обвинённых в принадлежности к ОУН(б). Весной 1943 г. немецкая фельдкомендатура изменила структуру Винницкой городской управы.
  О А. А. Севастьянове и об одном из его заместителей — тоже профессоре мединститута — Г. С. Гане подробно будет сказано ниже. 
То есть, руководители  города Винницы в период немецкой оккупации были бывшими  сотрудниками медицинского института. Случайность? Немного о  Бернарде,  который  жил «... скромно». Бернард не хотел и не умел пользоваться своим положением. Жил он только на свой заработок. Присваивать чужое ему, видно,  было противно. В гешефты — комиссионную торговлю, открыть какое-нибудь предприятие, взять взятку и т. п. - он не пускался. Одевался он бедно. За собою следил мало. В этом отношении он совершенно не походил на немца. При этом надо подчеркнуть, что он и не старался стать иным. Перед немцами он не заискивал: создавалось впечатление, что он в них нуждался меньше, чем они в нём. Оккупанты наградили и его «срiбною вiдзнакою», но никто никогда не видал ее на нём.» (II, стр. 167).) 
**********************************************
   Итак, архив, свидетельствующий о деятельности Винницкого медицинского института во время оккупации города немецкими войсками, имеется. Но на официальном сайте «Вінницький національний медичний університет iм. М.І.Пирогова» (http://www.vnmu.edu.ua/)  о работе института в  годы оккупации не сказано ни единого слова. Мистика, не правда ли?  

  Нет! Неправда, ложь, несколько мягче говоря — фальсификация истории. Для  чего, спрашивается — сейчас, когда и говорить, и писать об этом можно? Я не нахожу никакого другого объяснения, кроме как — в укоренившейся, въевшейся в плоть ещё в советское время привычки, подражая партии - «уму, чести и совести нашей эпохи», скрывать, лгать, «пудрить мозги», «вешать лапшу на уши», пр. Хотя народная мудрость предупреждала: «Брехнею увесь свiт перейдеш, та назад не вернешся». Сначала  организаторы  работы мединститута  во время оккупации пытались дурить голову немцам. В Докладной записке (см. ниже) они сообщают о проведении занятий «по плану Берлинского медицинского института Фридриха-Вильгельма». Забудем, что такового медицинского института  не было, а был Friedrich-Wilhelms-Universitaet (нынешний, с 1946 года, Humboldt-Universitaet zu Berlin), из которого вышли 29 Нобелевских лауреатов

   И в составе этого университета был медицинский факультет. И в числе Нобелевских лауреатов числились, ко времени начала Второй мировой войны, следующие сотрудники университета - лауреаты по медицине: Emil von Behring (1901), Robert Koch (1905), Paul Ehrlich (1908), Albrecht Kossel (1910), Otto Warburg (1931), Hans Spemann (1935).

 О лабораториях, клиниках и всём прочем, что имеет отношение к подготовке врачей, включая, разумеется, преподавательский состав, забывать, однако, нельзя. Так что, если даже предположить, что руководители Винницкого медицинского института  времени оккупации (Нил Крас) / Проза.ру http://www.proza.ru/2015/02/16/1176 7/49 имели переведенные на русский (украинский) язык учебные планы «Берлинского медицинского института», реализовать их в тогдашних условиях, при наличии того штата преподавателей не было абсолютно никакой возможности. 
  Мне пришлось видеть немецкие университетские лаборатории и клиники (Лейпциг, Мюнхен, пр.), построенные ещё в кайзеровские времена с таким размахом, что сравнивать их с недостроенным морфкорпусом, в который тогда впихнули всё - медицинские институт и техникум, областную  больницу им. Н. И. Пирогова (саму больницу немцы заняли под военный госпиталь), не может даже прийти в голову.

  Каким же «идиотам в степени би-квадрат», выражаясь по-одесски, в таком  случае адресована эта Докладная записка?!

  Подобных, -  природа, впрочем, и  до сих пор ещё не создала. Лишь в одном  Винницкий медицинский институт образца 1942 г. ни в чём не уступал «Берлинскому медицинскому институту». Известно, что после прихода нацистов к власти из берлинского FriedrichWilhelms-Universitaet было уволено 280 сотрудников преподавательского состава, что составляло 35% всего числа преподавателей. Более 90% увольнений произошли на почве антисемитизма. Не осталось в университете и никого из студентов-евреев. Так что, только в этом Винницкий медицинский институт (и в сим его никакой собственной заслуги-вины нет: об этом «побеспокоились» сами оккупанты) походил на «Берлинский медицинский институт».

 Не могла — в принципе — помочь и другая ложь: «присвоение» титулов профессоров и доцентов не имеющим таковых преподавателям. Наконец, просто смехотворной выглядит просьба о разрешении «Медицинскому институту осуществить научную экскурсию профессорско-учительского персонала в Германию (Берлин, Дюссельдорф и др.) для знакомства с современным состоянием научной и учебной работы в больших центрах Германии.» (I, стр. 780). Как смахивает это на пародию! - но писалось всё же серьёзно и в далеко не весёлое время: мол, поедем, посмотрим, возвратимся — внедрим у себя. Всё, включая и научную работу — и будут у нас тоже Нобелевские лауреаты!

 Подчеркну, что составлялись сии никем не требуемые отчёт и прошение где-то в конце 1942 г. (об этом можно судить по сообщению о том, что 21 сентября состоялся «торжественный акт по случаю выпуска студентов- медиков»), когда  вермахту становилось уже явно не по себе на захваченных территориях.

  А что касается «выпуска студентов-медиков» (а не ВРАЧЕЙ), то тут составители Докладной  записки, прямо-таки по Фрейду, оговорились: знаний и умений у прервавших, в связи с началом войны, регулярные занятия, за  примерно полгода «доучивания» в оккупации не прибавилось. А почему же имевшее место замалчивается сейчас?

  Если учитывать хотя бы то, 07.06.2015 Винницкий медицинский институт забытый учебный год (Нил Крас)/ Проза.ру http://www.proza.ru/2015/02/16/1176 8/49, -  что те же самые преподаватели, которые работали в Винницком медицинском институте до и (или) ПОСЛЕ войны, состояли  в «лектуре» института во время оккупации; что выпускники 1942-го года, с освобождением Винницы в 1944 г., после формального экзамена и обмена дипломов, были признаны советскими врачами;  что один из них стал в 70-е годы заведующим кафедрой хирургии института, а другая — ассистентом кафедры ЛОР-заболеваний, то ОФИЦИАЛЬНО о работе института в 1942-1943 г.г. НУЖНО было бы хоть кратко упоминать. 
  Вот «Докладная записка руководства Винницкого медицинского института об учебно-педагогической деятельности мединститута в 1942 г.»: «Винницкий медицинский институт начал свою работу после консервации в марте месяце 1942 г. Лекции читались на 5 курсе с марта месяца лектурой бесплатно. В конце августа и в сентябре месяцах состоялись  государственные экзамены для окончивших 5 — курс студентов, а 21 сентября торжественный акт по случаю выпуска студентов-медиков. С 1 по 10 августа проводились вступительные экзамены на 1-й курс, а с 1 сентября начата работа на 1-м и 4-м курсах института….Занятия проводятся за планом Берлинского медицинского института Фридриха-Вильгельма. Лектурой Винницкий медицинский институт обеспечен….»
******************************************************************
   В соответствии с распоряжением рейхскомиссара Украины Э. Коха институт  закрыли, а студентов отправили на принудительные работы в Германию... 
    И опять к истории. «Винницкий медицинский институт, как и центральная часть Винницы, очутились в оккупации на рассвете 19 июля 1941 года. Эвакуировать его и не пытались. Причины: быстрое продвижение немецкой армии, растерянность партийной, советской власти и населения. Короче говоря, Винницкий медицинский институт был оставлен на месте in statu quo, а директор, парторганизация, доценты, ассистенты и другие сотрудники разбежались. До 30 июня 1941 г. Институт работал нормально. Сообщения с фронта не радовали сотрудников, тайное и запрещенное слушание радиопередач выводило их из равновесия, но все же они ходили на службу, держались, жили в Виннице. Но вот 30 июня в 20 часов немецкое радио сообщило: «сегодня наши баварские части заняли Лемберг (Львов)», а потом — вся Винница заговорила, что военнослужащие срочно эвакуировали свои семьи. Винничане, в их числе и сотрудники медицинского института, утратили равновесие, спонтанно кинули службу и побежали, понеслись из Винницы на всех видах транспорта. Никто никого не останавливал, никто никому не запрещал выезжать…» «... И вот все профессора и доценты — евреи, а их было большинство, оставили свои клиники с больными и кафедры со всем имуществом и удалились из Винницы. Остались в Виннице только профессор биологии А. А. Севастьянов, заведующий кафедрой нормальной анатомии доцент М. К. Замятин, зав. кафедрой патологической анатомии доктор мед. наук, профессор Г. С. Махулько-Горбацевич, зав. кафедрой гигиены доктор мед. наук Г. С. Ган, доцент кафедры инфекционных болезней кандидат мед. наук В. М. Масалов. Надо сказать, что подведомственное им имущество кафедр в большей его части сохранилось до освобождения Винницы.» 
«... Библиотека Института почти не пострадала. Занимаемое ею помещение оккупантов не интересовало, а книги не беспокоили. Так она почти в полной сохранности и дождалась освобождения Винницы...» 
«Можно ли было сохранить всё имущество медицинского института? При том подборе кадров, какой господствовал в довоенное время, когда Институт укомплектовывался членами да кандидатами в члены партии и по классовому отбору, на это рассчитывать не приходилось. Надо было не только представительствовать и информировать, а и знать дело и службу. И в довершение всего директором Винницкого медицинского института был неопытный в администрации человек, но безупречный в классовом отношении (пастух в прошлом). В результате пострадала служба здравоохранения и государственное имущество, сотрудники и студенты были предоставлены сами по себе по формуле «спасайся кто и как умеет». Часть преподавателей и студентов эвакуировались за Волгу, в Среднюю Азию и другие отдалённые места Советского Союза, многие остались или были оставлены в Виннице, некоторые ушли в села. Некоторые из бывших сотрудников и студентов медицинского института ушли на службу. 
************************************************
   Было  бы нечестным  не привести в этом месте цитату из Докладной записки хвалёного председателя Винницкой городской управы А. Севастьянова  Винницкому гебиткомиссару о создании комитета по эвакуации (записка, как замечается в Сборнике, датируется днём, «Не ранее 8 ноября 1943 г.»): «...Подлежащим вывозу из Винницы имуществом Управа считает: а) наиболее ценное имущество медицинского института и медико- санитарных учреждений; б) некоторые уникумы библиотек и музеев; в) часть аппаратуры и дефицитные медикаменты аптек и аптекоуправления.» (I, стр. 194-195).  Скорее всего, при бегстве из Винницы весной 1944 г. немцам было уже не до рекомендаций А. Севастьянова (след которого к тому времени давно простыл — он исчез из города намного ранее, в конце декабря 1943 г.), иначе об этом где-нибудь бы сообщалось»…- 
***************************************************

    Так, в другом месте, описываются несколько по-иному причины восстановления учебной деятельности мединститута. «Мысль о занятиях со студентами  Винницкого медицинского института, перешедшими на V курс, с тем, чтобы через 6-7 месяцев выпустить со званием лекаря, появилась в Виннице в январе 1942 года. Инициаторами этого дела были профессора Винницкого  мединститута Ган, Замятин, Махулько-Горбацевич и гражданин Балковский, кажется, биолог по специальности….
Эту возможность упускать не следует.» «К тому же не лишним будет и врачам, преподавая, подновить, повторить пройденное», - так я говорил на встрече тройки пироговцев - Гофа, Мазаника, Куликова, обсуждавших этот вопрос 13 января 1942 года по получении от Гана (зав. сан вiддiлом мiськоi управи) отношения за № 4. [Аргумент В. Я. Куликова — возобновить занятия в мединституте, чтобы назначенные в ПРЕПОДАВАТЕЛИ врачи, преподавая, сами  ПОДНОВИЛИ, ПОВТОРИЛИ пройденное — заслуживает, полагаю, особого упоминания — Н. К.] Евгений Степанович Гоф решительно высказывался против организации занятий со студентами пятого курса, я — за, Николай Макарович Мазаник, не без колебаний, присоединился ко мне.» (II, стр. 333-334). На организационное совещание не пришли ни А. А. Севастьянов, ни Е. С. Гош. Однако совещание всё же в назначенное время состоялось с участием в нём Гана, Замятина, Махулько-Горбацевича, Масалова, Деменкова, Разумовскогго, Кункеля, Дорошенко, Кутелика, Куликова, Лукьяненко, Сукманского, Березовской, Черноморца, Балковского. Было сообщено, что гарнизонный врач д-р Зепп против возобновления занятий в мединституте не возражает. Окончательное решение — за штадткомиссаром, но тот — в командировке. Позднее штадткомиссар Маргенфельд тоже дал «добро» на организацию занятий со студентами пятого курса. Благосклонное отношение к медицинскому институту главных винницких немцев В. Я. Куликов объясняет «военными неудачами немецкой армии, пережитыми в это время под Москвой. Красная Армия сбила спесь с фашистов, образумились и винницкие фашисты-оккупанты, стали уступчивые.» 
********************************************
  «14 февраля 1942 года (238-й день войны) в 10 часов состоялось торжественное открытие Винницкого медицинского института. Открыл собрание «голова управи м. Вiнницi» профессор Севастьянов. В своей речи, зачитанной по-немецки, а потом переведенной на украинский язык, он благодарил штадткомиссара  за разрешение провести занятия со студентами V курса Винницкого медицинского института и споспешествование этой «культурной работе». Выступивший за ним его заместитель проф. Махулько-Горбацевич, в речи на украинском языке, призывал педагогов успешнее провести занятия по программам V курса лечебного факультета, а студентов основательнее освоить преподаваемое им. Студентов было 30 человек. 
***********************************************
  «Выпуск врачей, окончивших медицинский институт в 1942 году, состоялся 23 сентября. Удостоено врачебного звания 33 человека. Приказ зачитал и. о. директора проф. Замятин. В торжественном собрании участвовали «голова управи м. Вiнницi» проф. Севастьянов, все преподаватели, выпускники медицинского института, приглашенные и прибывшие из Киева «профессора». 
 

   КАФЕДРА  ГИГИЕНЫ И  ЭПИДЕМИОЛОГИИ.

Кафедра  общей гигиены и экологии: «З 1937 р. по 1940 р. обов’язки завідувача кафедри виконувала асистент В.І.Буховець. В 1940 р. кафедру очолив професор Г.С.Ган.  Після звільнення Вінницької області військами Радянської Армії від німецько-фашистських військ обов’язки завідувача кафедри  знов тимчасово виконувала ассистент В.І.Буховець. З кінця 1944 р. по 1946 р. кафедру очолював професор О.Ф.Стояновський. З листопада 1946 р.  по 1950 р. кафедрою знов завідував професор Г.С.Ган.  

«Упоминание о Г. С. Гане М. Ю Сорокиной: «Заведующим медико- санитарным отделом управы — профессор кафедры гигиены и эпидемиологии, заведующий учебной частью Винницкого медицинского института, доктор медицинских наук Георгий Станиславович Ган.

    После  войны возглавлял  санитарно-бактериологическую  лабораторию Луганской областной санэпидстанции». [Наверное, в Луганске проф. Ган Г.С. работал в 1944-1946 г. г. - Н. К.] 07.06.2015 «Винницкий медицинский институт забытый учебный год (Нил Крас) / Проза.ру http://www.proza.ru/2015/02/16/1176 28/49

  Кстати, медико-санитарным отделом проф. Г. С. Ган  руководил  только в первом  по счёту Временном  управлении города. Второе  по счёту Временное управление пришлось ему, по приказу штадткомиссара (немецкого городского главы), возглавить 19 января 1944 г. самому, так как проф. А. А. Севастьянов к этому времени уже покинул город.

  Однако вскоре, 11 марта того же года проф. Г. С. Ган был вынужден завершить своё правление — и он выехал из города в неизвестном направлении. Профессор Георгий Станиславович Ган (der Hahn – петух, по-немецки) в воспоминаниях В. Я. Куликова предстаёт в неблагоприятном свете. Он, мол, изучал ядовитые грибы, воды Винничины, пр., но «не чувствовалось результатов его научной работы, хотя он целые сутки проводил на кафедре. Жил он одиноко, замкнуто, запущенным и довольно задичавшим холостяком. Его лекции были скучными, неудобоваримыми: читал он монотонным пискливым голосом... Почему он — молодой, холостой, бессемейный и обеспеченный человек не эвакуировался из Винницы?» И далее — в таком же духе (II, стр. 172). «... Ган, гигиенист, ничего не смыслящий в ни в области здравоохранения, ни в лечебной медицине, взялся за здравоохранение города. Всем врачам Винницы видно, что он взялся не за своё дело: гигиена наука медицинская, но надо знать и организацию лечебного дела и медико-санитарную службу, обладать опытом в такой работе. … Беда Гана и в том, что он не знает немецкого языка. Кое-кто из немцев пытался поговорить с профессором по-французски, а он не знает и французского языка. … Ган плохо борется с дифтерией, тифами и дизентерией — пишет бумажки и все. В аптеках нет ни единой дозы противодифтерийной сыворотки — Гана это мало беспокоит. Город загрязнен до предела, а профессор гигиенист Ган совершенно спокоен.» ((II, стр. 172-173). 11-го марта 1944-го года, сообщает В. Я. Куликов, холостяк Ган «на больничной коляске выехал из двора морфкорпуса, имея с собой «два места» багажа. Куликов и Тремпович (врач Пироговки и сосед Куликова) раскланялись с ним. -«Убегает!» - сказал Тремпович. -«Прячется!» - заметил Куликов.» (II, стр. 174).
*********************************************
   В представленном выше материале имеются и достоверные данные и некоторые неточности. Из рассказа о профессоре Ган Г.С. его ученика, первого аспиранта, ассистента кафедры общей гигиены Луганского государственного медицинского  института Дорошенко  Константина Владимировича, -  «факт о работе профессора в Винницком медицинском институте  и службе в качестве заместителя бургомистра города Винницы, имел место. Сведения о его некомпетентности в вопросах своей спецификации – мало достоверны. Ибо, профессор Ган Г.С. был грамотным профессионалом, что он и показал  во время работы на кафедре в Луганске», что                                       п о д т в е р ж д а л  Константин Владимирович Дорошенко.
А также следующие данные из истории Лугапнской областной СЭС: «В 1953 г. самым  большим подразделением областной санэпидстанции была санитарно-бактериологическая лаборатория, в которой работало около 40%  медицинского персонала и которую возглавлял профессор Георгий Станиславович Ган. На базе областной лаборатории он подготовил для районных лабораторий свыше 110 лаборантов. Провел значительную работу по изучению профессиональных вредностей на промышленных предприятиях города и принимал активное участие в устранении многих из них. Организовал  и принимал деятельное участие в работе областного научного общества гигиенистов, эпидемиологов, бактериологов, являясь заместителем председателя этого общества.

  С 28  сентября  1950 г. по  30 июня 1954 г. Г. С. Ган  организовал и  провёл 26 научных конференций  общества гигиенистов, эпидемиологов и инфекционистов, сделал 12 докладов совместно с соавторами».
 

Заключение :

Невозможно предугадать судьбу свою и не только...  Одним словом, - "Неисповедимы пути господни..."